Татьяна Самойлова – летящая, журавлиная

4 мая исполнилось бы 85 лет знаковой актрисе времен «оттепели».

В мае 1958 года живой гений и известный дамский угодник Пабло Пикассо прогуливался по набережной Круазет с ненадолго приехавшей во Францию 24-летней советской актрисой и твердил ей: «Вот сейчас, Таня, вы идете рядом со мной, и никто вас не знает. Просто идет обыкновенная девушка. Но когда вас вскоре увидят на экране, Таню Самойлову узнает весь мир».

Именно это и произошло через несколько дней после того как на галльскую землю робко ступила советская киноделегация, приглашенная на десятую церемонию Каннского фестиваля представлять свою эпохальную военную драму «Летят журавли». Картина Михаила Калатозова оказалась первой (и по сей день единственной) русской лентой, получившей вожделенную каждым кинематографистом мира награду – «Золотую пальмовую ветвь».

Конечно, мировая кинообщественность не могла не оценить новаторскую работу гениального нашего оператора Сергея Урусевского, перевернувшего в «Журавлях» всеобщее представление о том, как можно снимать фильмы. Сдается, однако, буржуи (пусть и «безобидные» французские) вовсе не рвались прославлять искусство социалистической империи в разгар холодной войны. Но галантных галлов настолько пленила простая русская девушка Вероника в исполнении простой русской девушки Татьяны, что они не задумываясь вручили Калатозову свою знаменитую ветку, а Самойловой любовно отписали специальную премию как «самой скромной и очаровательной актрисе фестиваля». Картина «Летят журавли» вошла в сотню лидеров французского проката за весь XX век.

После этого триумфа в Татьяну влюбился весь Запад. Далекую от принятых идеалов киношной красоты – широкие скулы, раскосые глаза – актрису, тем не менее, готовы были снимать лучшие режиссеры планеты. Но по состоянию на конец 50-х принимать подобные предложения было немыслимо для советской подданной.

Вторая и последняя поистине выдающаяся роль Татьяны Евгеньевны – это, естественно, Анна Каренина в одноименном фильме Александра Зархи (1967). Портретным сходством Самойловой с нетленным образом, созданным Толстым, не ограничиваются достоинства данной работы актрисы – более аутентичной Карениной мировой кинематограф попросту не знал да до сих пор не знает.