Квотировали, да не выквотировали
В Красноярске и ещё в восьми российских городах (включая Норильск), где население страдает от грязного воздуха, стартует эксперимент по квотированию выбросов.
Сейчас в стенах Заксобрания Красноярского края находится законопроект, который даёт губернатору и правительству края полномочия, необходимые для организации и проведения эксперимента. В начале ноября комитет Заксобрания по природным ресурсам и экологии согласовал документ ко второму чтению на парламентской сессии.
Краевым властям предстоит провести сводные расчёты объёмов загрязняющих выбросов, которые производят промышленные предприятия, частный сектор и городской транспорт, а также составить перечень субъектов, негативно влияющих на окружающую среду. На основе расчётов, которые проведёт регион, федерация установит квоты для субъектов загрязнения. За превышение выбросов свыше квот будут налагаться штрафы.
Помимо необходимости соблюдать квоты, на загрязнителей ляжет ещё одна ответственность — они должны будут в течение трех месяцев составить план мер, которые позволят снизить выбросы. Если они не сделают этого, то должны будут за свой счёт компенсировать тот ущерб, который наносят.
В теории вышеописанная схема выглядит складно и ладно. Загрязнители вычисляются, а их выбросы ограничиваются установленной федерацией нормой. Совокупный объём выбросов за счёт квотирования снижается, и, аллилуйя, красноярцы дышат чуточку легче.
Но есть одно существенное «но», которое рушит стройный ряд. У краевых властей нет механизмов мониторинга объёмов выбросов, которые помогут проверить, соблюдают ли загрязнители квоты.
Да, есть автоматизированные посты наблюдения регионального Минэкологии, есть передвижные эколаборатории, есть датчики несистемных активистов «За чистое небо», даже есть приложение Минэкологии «Красэколоджи» — последнее заработало в декабре 2019, оно транслирует данные, полученные с автоматизированных постов. Но все эти рычаги мониторинга не позволяют определить, какой объём выбросов производит то или иное конкретное предприятие-загрязнитель. А это значит, что квотирование не имеет технической базы для реализации. Власти не смогут проследить за тем, чтобы загрязнители действительно соблюдали квоты.
Проблема отсутствия механизмов мониторинга встала в полный рост минувшей зимой, когда ситуация с «чёрным небом» в Красноярске обострилась, и в город прилетела глава Росприроднадзора Светлана Радионова. Надзорник обратилась к промышленникам с просьбой-призывом добровольно передавать властям данные об объёме выбросов. Во время своего октябрьского визита в Красноярск, уже по вопросу суда с «Норникелем», Радионова призналась, что ни одно из красноярских предприятий не передавало в ведомство никаких данных. Призыв надзорника загрязнители попросту проигнорировали.
Фото: Вадим Махоров.
Как бы то ни было, отсутствие работающих механизмов для реализации квотирования не смущает власти Красноярского края. Пока федерация выделяет средства под эксперимент — надо брать.
Справедливости ради надо сказать, что в регионе есть живой пример того, как удалось административно ограничить объём промышленных выбросов — пусть и ненадолго. Речь об Универсиаде, проходившей в Красноярске в течение десяти дней в марте 2019 года. Но там был случай особый — на кону стояла репутация города и края перед всем миром, да и сам Самодержец прилетал.
Ранее на БАБРе:
Усс, Минэкологии и мантра про чадящий транспорт: разоблачение