Рагу из "Летучей мыши"
Премьера спектакля "Летучая мышь" состоялась в Иркутском музыкальном театре в начале ноября и сразу вызвала массу откликов.
Поклонники и знатоки оперетты с восторгом приняли незаурядную постановку. Напомним, режиссер нового спектакля – советник президента России по культуре, солист Мариинского театра, народный артист России Юрий Константинович Лаптев - поставил спектакль по оригинальному, классическому, хотя и малознакомому российскому зрителю либретто Хаффнера и Жене.
В то же время для многих неискушенных зрителей спектакль стал своего рода открытием. Дело в том, что классическое либретто оперетты "Месть Летучей мыши" ориентировано, мягко говоря, не совсем на рабочее-крестьянскую аудиторию. Именно поэтому в 1946 году пьеса была полностью переписана Николаем Эрдманом, существенно укорочена и упрощена, сделана "социально более близкой" советскому человеку и в таком виде выпущена на сцену и в кино. По совести сказать, Эрдману вообще не стоило называть эту пьесу "Летучая мышь", потому что от исходной мыши в ней остался лишь костюм, да и то женский вместо мужского.
Вероятно, именно с этой путаницей и связана немногочисленная, но резкая критика нового спектакля, прозвучавшая, в частности, в некоторых иркутских СМИ. Само собой, на зрителя в возрасте, воспитанного на советской, семейно-любовной интерпретации знаменитой оперетты, и не видевшего в своей жизни ничего раскованнее провинциального репертуара, сцена разгульного бала "с девочками" производит неизгладимое впечатление.
Однако следует понимать, что классическая "Летучка" ставилась отнюдь не для рядовой публики, а для аристократии, для так называемой элиты, к которой, как ни странно, причисляют себя и многие иркутские журналисты. То, что в оперетте откровенно показана жизнь европейской аристократии XIX века, что называется, "в полный рост", нельзя считать ни пошлостью, ни развратом. Мы же не считаем пошлостью ни набоковскую "Лолиту", ни верховенский "Основной инстинкт", ни даже "Империю чувств" Нагиса Осима. Искусство, если это искусство – не может быть пошлым.
В некоторых статьях иркутских журналистов, между тем, происходящее на сцене откровенно названо "шабашем", а искрометный юмор режиссера был смело отправлен "ниже пояса". Это, конечно, было бы просто смешно, если бы остро не напомнило совершенно аналогичные по стилю и духу "критические" статьи не столь отдаленных времен, наподобие скандально прославившейся "Рагу из синей птицы".
Впрочем, безусловно, каждый журналист имеет право на свое мнение, каким бы странным или нелепым оно ни было. Все-таки мы живем в демократической стране, где каждому дано право на выражение своей позиции. Пусть даже и откровенно дилетантской.
Удивляет другое.
На великолепный, яркий, красочный спектакль почему-то очень нервозно отреагировали чиновники от культуры. Вообще-то оценка спектаклей – это работа для театральных критиков, а не для чиновников, однако последних полуобнаженные "красотки кабаре" тоже не оставили равнодушными.
Не рискнув высказать свое "фе" лично Юрию Лаптеву, чиновники уже после его отъезда из Иркутска, как под диктовку, процитировали всю ту невнятную критику спектакля, которая была изложена в некоторых СМИ. Основные претензии выражались в распитии шампанского из бутылок, без бокалов, в спаивании четвероногого друга и в отсутствии даже намека на юбки у актрис.
Ну, казалось бы, возмущаются да возмущаются – в самом деле, какая разница, что отдельным сотрудникам областного правительства не нравятся декольтированные красавицы? В цирке, например, девушки тоже не носят юбки, а в классическом балете – о ужас! – мужской состав работает в трико, практически не скрывающем наличие первичных половых признаков, что не мешает водить на балет и цирковые представления детей. Однако не таковы иркутские чиновники, чтобы оставлять свое недовольство при себе.
По упорно просачивающимся из театрального сообщества слухам, музыкальному театру настоятельно предложили изменить спектакль. Ввести в сцену бала бокалы, прекратить спаивать медведя и надеть на актрис юбочки. Само собой, все эти "рекомендации" распространяются по старому доброму "телефонному праву" – ибо, будь подобные распоряжения изложены в письменном виде, скандал немедленно достиг бы самого высокого уровня и, естественно, был бы пресечен в корне. Со всеми вытекающими.
Дело в том, что спектакль, от первой до последней минуты, является объектом авторского права. А следовательно, изменить его может только сам режиссер. Любая попытка изменения спектакля со стороны сразу подпадает под закон об авторских правах и может повлечь за собой весьма серьезное наказание.
Самое парадоксальное в происходящем – то, что сразу после премьеры "Летучей мыши" присутствовавшие на последующем банкете чиновники и чиновницы от культуры расхваливали постановку и поздравляли режиссера. Шумиха началась спустя весьма значительное время после премьеры, и создается впечатление, что произошло это по какой-то команде сверху. Само собой, напрямую командовать министром культуры мало кто способен, однако не секрет, что отдельно взятые писатели и работники культа имеют пусть и неформальное, но весьма значительное влияние на некоторых слабохарактерных чиновников.
С другой стороны, коса вполне может найти на камень. Юрий Лаптев – не самый последний человек в российской культуре, и подобное отношение к его творчеству вряд ли оставит равнодушным и его, и более серьезных людей. Конечно, отдельные недальновидные чиновники регионального масштаба, упиваясь собственной властью, могут не принимать во внимание эту простую истину, но статью о злоупотреблении служебными полномочиями пока еще никто не отменял.
