Асфальтовый смог с Кутузова: как в Красноярске завод травит воздух под окнами жилых домов
В Красноярске снова говорят о воздухе. На этот раз — не в контексте общих показателей загрязнения, а вполне конкретно: улица Кутузова, жилые дома, и рядом — асфальтобетонный завод. Запах жженой резины, сизый дым, головная боль. Жители бьют тревогу уже не первый год. Ответ от Минэкологии поступил наконец в августе — в суд направлено исковое заявление с требованием запретить работу предприятия. Но пока оно дойдет до решения, дышать этим всё ещё приходится каждый день.
На промышленной площадке по адресу улица Кутузова, по данным Минэкологии, работают как минимум три юрлица по очереди. Сейчас — ООО «Строительно бетонная Компания» (ОГРН 1192468012406). До этого были другие, но суть не меняется: предприятие производит асфальт и, по словам жителей, регулярно отравляет воздух в районе.
В соцсетях жалоб много. Люди пишут о том, что «смог стоит до самого обеда», что в квартирах невозможно открыть окна, а утром просыпаешься с першением в горле. Одна из жительниц иронизирует: «Да если бы асфальтом пахло — ещё ладно. А тут жженая резина, будто покрышки в печке».
Удивляться нечему. Как выяснилось, объект не поставлен на государственный учёт и работает без каких-либо ограничений по выбросам. Проверка экологического ведомства выявила превышение ПДК по этилбензолу и формальдегиду — вредные вещества, которые могут провоцировать головные боли, раздражение слизистых и негативно влиять на нервную систему. Все это фиксировала лаборатория Минэкологии.
Формально — ООО «Строительно бетонная Компания». Но фактически претензии предъявляют и собственнику участка, компании «Красный яр» (ОГРН 1152468038447). Именно она допустила размещение на своей территории объекта II класса опасности, хотя по градостроительным нормам в этой зоне разрешены только предприятия не выше III класса. В двух шагах — многоквартирные дома. Санитарная зона здесь должна быть минимальной. Но, видимо, бумаги подписали, и теперь завод дымит, а жители страдают.
Заместитель министра экологии Юлия Гуменюк утверждает: нарушения грубые и систематические. Более того, независимо от того, как меняются арендаторы или юрлица, жалобы остаются, а экология ухудшается. «Юридические лица меняются, а замечания остаются», — констатирует она.
Минэкологии подало иск в суд. Ответчиками указаны и завод, и собственник земли. Ведомство настаивает на полном запрете деятельности и требует применения обеспечительных мер — то есть приостановки производства на время рассмотрения дела. Параллельно в правоохранительные органы направлены дополнительные материалы. Официально речь идёт о нарушении правил землепользования, санитарных норм и экологического законодательства.
Правда, реальность такова, что суд может тянуться долго. Жители это понимают и уже выражают недовольство: «Суды идут второй год, а нам всё это нюхать каждый день».
Минэкология, со своей стороны, призывает людей к участию. Если в суде понадобятся дополнительные доводы в пользу временного закрытия — их могут представить сами горожане. А пока ждут.
Но, минэкология — не сторонний наблюдатель, а надзорный орган. Если завод не стоит на учёте, если там меняются юрлица, а дым валит второй год подряд — это уже не частная проблема и не неожиданность. Это системный провал.
Где были экологи, когда размещали объект II класса опасности рядом с жилыми домами? Почему он годами работает без постановки на учёт? Почему меры принимаются только после волны жалоб и огласки в соцсетях? Если есть лаборатория, которая фиксирует превышения ПДК, почему сразу не был составлен протокол и не наложен запрет? Почему всё это довели до искового заявления в суд — вместо того, чтобы остановить работу через административные инструменты?
Сложилось ощущение, что ведомство просто отреагировало, когда ситуация стала слишком публичной. Когда пошли обсуждения, скрины, комментарии — и стало очевидно, что молчать дальше опасно для репутации. В нормальной системе надзор работает на опережение. В Красноярске — по факту. И то не всегда.
История с заводом на Кутузова — не уникальная. Красноярск уже давно занимает лидирующие позиции в антирейтингах по качеству воздуха. Ситуация ухудшается, когда дело касается малых объектов, вроде этого. Ни мощных фильтров, ни нормальных согласований. Формально работают — значит, всё хорошо. А то, что объект не стоит на учёте, мало кого волнует, пока не поступит сигнал. Но даже когда сигнал поступил — доказать что-то бывает сложно, особенно если предприятие работает по схеме с частой сменой юрлиц.
Теоретически существует механизм приостановки деятельности. Но на практике для этого нужно решение суда, а суд — это всегда время. В лучшем случае несколько месяцев. В худшем — годы. Всё это время предприятие может продолжать работать. Главное — юридически не попасть под запрет.
Факт подачи иска уже означает, что дело сдвинулось с мёртвой точки. Ранее всё ограничивалось административными штрафами, которые никто особо не боялся. Но даже если суд признает деятельность завода незаконной, нет никакой гарантии, что на его месте не появится новое ООО с тем же оборудованием и тем же персоналом. Замена таблички на воротах — дело одного дня.
