Девальвация Путина

Существующий в России политико-экономический режим в условиях затяжного кризиса показывает свою полную несостоятельность.

На чем исторически строился имидж и рейтинг Владимира Путина? Первое — он всегда побеждает. Второе — он сильный президент. Третье — он с «народом», а не с олигархами, интеллигенцией, торгашами и продажными либералами.

За последние несколько лет относительно высокие цены на нефть позволили накопить резервы и даже запустить вялый, но все же не нулевой экономический рост. Именно на волне этого тактического успеха, видимо, и затевалась конституционная афера. Новое «технократическое» Правительство должно было залить экономику деньгами, а параллельно организовывался «плебисцит» по формуле «все здоровые силы страны за Путина». Потом грандиозный парад Победы на Красной площади с участием мировых лидеров, затем — досрочные выборы в Госдуму и, возможно, досрочная президентская кампания.

Представляется вероятным, что развал сделки ОПЕК+ находился на этом же векторе — Путин, нуждающийся в дополнительных электоральных стимулах, решил устроить очередную геополитическую спецоперацию. Гибридную нефтяную войну против США и Саудовской Аравии. Мы не знаем, что было в голове у президента, но его действия говорят о том, что в Кремле еще в начале марта существовала убежденность, что Россия способна пережить период низких цен. То есть намечался такой второй «мини Крым» — победа над арабами и американцами как естественное продолжение Победы в Великой войне. Деды воевали, но и Путин смог, а раз так — оставайся с нами еще на два срока, дорогой товарищ. Или навсегда, чтобы космонавту Терешковой спокойней спалось.

К двадцатым числам марта стало понятно, что беда не обойдет стороной и Россию — был введен так называемый режим самоизоляции, давший толчок массовым банкротствам малого бизнеса, а также стремительному росту скрытой и явной безработицы. После этого в Кремле схватились за голову и побежали бить челом в ОПЕК, чтобы спасти от коллапса ключевой энергетический сектор.

Здесь был обрушен первый миф. Путин проиграл внешнеполитическое дерби, причем быстро и безапелляционно. Это не «новый Крым», это вторая «русско-японская». Да, к счастью, война гибридная, а не реальная, но в век, когда политика строится на симулякрах и популизме, такое поражение не менее чувствительно.

К началу апреля наступило время жестких решений. Именно таких, для которых бывает уместна автократическая модель и «сильная рука». Именно таких, что со скрипом, но все же приняли в США, Европе и Азии. Это объявление национального карантина, чрезвычайного положения и перевод страны на по сути военные рельсы, когда глава государства берет на себя груз ответственности и выступает в роли Верховного главнокомандующего в полном смысле этого слова. Существовал и другой путь, условно «шведский», когда экономика продолжает функционировать в почти будничном режиме, а все ресурсы бросаются на поддержание системы здравоохранения.

В России не было сделано ни того, ни другого. Режим «самоизоляции» гробит бизнес и оставляет без работы миллионы людей, однако честного карантина мы не видим, как не видим и внятной поддержки от государства. Во всех странах, где действуют ограничения на ведение бизнеса и передвижения граждан, вводятся меры, исчисляемые двузначными цифрами от годового ВВП. Это триллионы долларов прямой государственной помощи предприятиям и домохозяйствам. В России это жалкие 1,5-2% от ВВП, да и то — меры точечные и малоэффективные в силу крайне низкой квалификации отечественной бюрократии, которая просто не способна принимать быстрые решения.

Владимир Путин устранился. То есть буквально — переложил всю ответственность на губернаторов и Правительство, объявил маловразумительный «нерабочий месяц» и отправился... а мы даже не можем сказать, чем, собственно, занят Владимир Владимирович. Его нерегулярные выступления по телевизору превратились в пародию на настоящие обращения к нации, с какими в этот тяжелый период выступают лидеры других страны. Похоже, Путин просто не готов принимать персональные решения и отвечать за их последствия. Это поведение неуверенного в себе, растерянного политика, который упорно не желает осознать реальность, где вместо череды побед и триумфальной коронации на вечное президентство нужно пахать в режиме 24/7, спасая людей и экономику даже в ущерб собственному рейтингу. Здесь разрушается второй миф. Путин слабый президент.

И, конечно, Путин не с «народом». Посещение Коммунарки в костюме третьей степени защиты — нелепо даже по меркам российской пропаганды. Что такое быть с народом, сейчас, в разгар эпидемии? Во-первых, это раздавать деньги. Да, вот так просто — это делают везде, и это должны делать в России. Во-вторых, это брать на себя ответственность — в российских реалиях не губернаторы, а президент и Правительство должны отвечать за применение и снятие карантинных мер. Разве не для того двадцать лет все дружно молились на вертикаль власти и уничтожали федерализм? В-третьих, быть гарантом — спокойно информировать страну о текущем курсе. Каждый день, с цифрами, фактами и ответами на основные вопросы.

Ничего из этого мы не видим. Путин несет какой-то детский бред про «печенегов» и говорит гражданам: «Будьте здоровы». И это в ситуации, когда все ждут от него конкретных решений и полной ясности. То есть подпорки путинского мифа или уже развалились, или, как минимум, потрескались. Россия — очень инертная страна, однако девальвация «скреп» слишком очевидна, чтобы не иметь серьезных последствий для режима.