Блогнот. Андрей Остров о деле Сергея Агеева
5 февраля 2024 года был на судебном процессе «пенсионерка Римма Круць и глава СКР Александр Бастрыкин против томского предпринимателя Сергея Агеева в деле о продаже сваебойной техники». Дело показательное во всех смыслах. Дающее обильную пищу для размышлений о том, как получаются, записываются и видоизменяются свидетельские показания. В других процессах это тоже встречалось, но в уголовном деле против Агеева свидетелей, простых мужиков из Парабели, в ходе следствия, похоже, не только запугивали, но и просто иначе записывали их показания, меняя саму их суть. С точки зрения лингвиста – докторскую можно написать, кто бы дал.
Сегодня по ВКС слушали свидетеля Г. из Парабели. Мужик работал водителем камаза с полуприцепом в фирме Агеева в самом начале нулевых. Больше 20 лет назад! Он уже и не помнит толком, сколько и какой техники стояло тогда на базе Агеева в Парабели, а прокурор просит его вспомнить марку трактора-сваебоя, номера рамы и двигателя. «Да не помню я! – отчаивается уже Г. – Сколько лет прошло!»
«А в ходе допроса в 2021 году вы говорили, что номера на купленные у «Транснефти» Т-170 и сваебой набивал механик Т. С чем связаны расхождения в ваших показаниях тогда и сегодня?» – сурово спрашивает прокурор.
«Я не говорил такого! – изумляется Г. – Я говорил, что за это отвечал механик Т., а уж что он там набивал, я не знаю, не видел, я на камазе из рейса в рейс, откуда мне знать…»
В зал суда в Парабели вызывают механика Т. С ним ситуация, по рассказам адвоката Агеева, еще интереснее. Мужику 65 лет. Когда в Парабель по личному поручению Бастрыкина в 2021 году прибыли следователи Главного следственного управления СКР и начали жестко допрашивать пенсионера, в кабинет ворвался его сын с молотком, чтобы защитить отца. Сын и молоток стали настоящим подарком для следователей. Рассказывают, что они поставили престарелого отца перед выбором: либо сына привлекаем за нападение на должностных лиц при исполнении (часть вторая статьи 318 УК РФ, до 10 лет лишения свободы), либо подписываешь протокол со своими показаниями о том, как набивал поддельные номера на технику. Как думаете, что выбрал отец?
Сегодня Т. рассказывал под присягой, что никаких номеров не набивал, подавал документы на регистрацию восстановленной из металлолома техники, вписывал в ПТС указанные в местном Гостехнадзоре номера агрегатов – было дело. Но собственноручно номера не набивал.
Понятно, что добытые в ходе следствия признания расцениваются почему-то нашим судом как более веские. Но если рассказы свидетелей о том, как добывают у них нужные показания, хотя бы на 10% правдивы, то не дай бог никому попасть под каток российского следствия.
Автор: Андрей Остров
Фото: РИА Томск