Все шито-закрыто
Московский окружной военный суд вчера вынес решение о закрытии для публики едва начавшегося процесса по делу об убийстве обозревателя "Новой газеты" Анны Политковской.
Защита подсудимых и представители потерпевших считают, что "у суда была изначальная установка на закрытие процесса" и что "установить истину теперь будет сложнее". С подробностями из зала суда — спецкорреспондент "Ъ" ОЛЬГА Ъ-АЛЛЕНОВА.
Присяжные испугались журналистов
У здания Московского окружного военного суда (МОВС) на Арбате собралось не менее сотни журналистов — все они надеялись попасть на судебное заседание. Напомним, что в минувший понедельник судья Евгений Зубов решил сделать процесс открытым, несмотря на участие в нем присяжных (см. "Ъ" от 18 ноября). Для того чтобы представители СМИ понимали деликатность сложившейся ситуации, глава пресс-службы МОВС Александр Минчановский провел для них инструктаж: собрав журналистов в маленьком зале, он посоветовал "даже не пытаться общаться с присяжными", чтобы "не ставить под угрозу открытость процесса". "Если кто-то из вас нарушит это правило, мы постараемся донести до общественности, кто именно стал причиной закрытия процесса",— сообщил господин Минчановский. "Постарайтесь также не давать оценок вопросам присяжных и вообще любым фразам, прозвучавшим на процессе, чтобы не оказывать таким образом давления на присяжных",— порекомендовал представитель суда.
Однако даже после такой подготовки далеко не все журналисты были допущены на процесс. Как выяснилось, помещения суда не рассчитаны на большое количество присутствующих, и в зале заседаний сможет поместиться не более десяти представителей прессы. В их число попали только сотрудники российских газет и информационных агентств, несмотря на протест представителей западных СМИ.
С начала процесса не прошло и десяти минут, как судья Евгений Зубов сделал неожиданное заявление: "Мой сотрудник сейчас доложил мне, что коллегия присяжных заседателей отказывается выходить в зал суда в присутствии прессы. В связи с этим дальнейшее рассмотрение уголовного дела будет проходить в закрытом режиме".
Это решение вызвало активный протест защитников обвиняемых и потерпевших. Адвокат подсудимых братьев Махмудовых Мурад Мусаев сослался на ст. 241 УК, по которой отказ присяжных выходить в зал заседаний не является основанием для закрытия процесса. "Таким основанием может стать только угроза безопасности кого-то из присяжных,— заявил адвокат,— но таких фактов нет. Журналисты ничем не угрожают присяжным, у них нет автоматов". По мнению адвоката Мусаева, решение судьи закрыть процесс "законно не мотивировано". "Накануне, когда присяжные принимали присягу, они могли сделать самоотвод,— поддержала господина Мусаева адвокат родных Анны Политковской Карина Москаленко.— Но они этого не сделали. Мы все понимаем, что, если бы появилась малейшая угроза кому-то из присяжных, процесс можно было бы закрыть, но таких фактов нет. Закрытие процесса не будет соответствовать высоким стандартам этого процесса". Госпожа Москаленко настойчиво попросила судью "разъяснить присяжным, что они не должны бояться своего народа, своей прессы". И добавила: "В этот зал и так не вошла большая часть желающих, и если мы удалим отсюда даже тех журналистов, которые здесь находятся, это значит, нам есть что скрывать".
На возражения адвокатов судья Зубов ответил, что "когда появятся реальные факты угрозы присяжным, будет поздно". "Если мы проработаем месяц, а все присяжные разойдутся, нам придется все начинать заново",— пояснил судья. "Но это необязательное развитие сценария",— возразила госпожа Москаленко. "Тем не менее я принял такое решение,— ответил судья.— У меня в практике был случай, когда восемь месяцев работал суд, а потом распустили коллегию присяжных, и нам пришлось начинать все заново".
Таким образом, процесс был закрыт, а из зала удалили не только журналистов, но и родителей подсудимых Махмудовых. "Мои сыновья ни в чем не виноваты,— сказала "Ъ" мать подсудимых Залпа Махмудова.— Я хожу на свидания, они мне говорят, что вообще не понимают, за что их уже год держат в камере. Я верю им, они чисты перед Аллахом". По мнению госпожи Махмудовой, процесс закрыли именно потому, что в деле "нет доказательств, кроме каких-то телефонов". Супруг госпожи Махмудовой был еще более резок: "Все знают, кто убил Политковскую. Весь мир знает, что это власти сделали".
В перерыве адвокат Мусаев пошутил, обращаясь к госпоже Москаленко: "Я ведь говорил, что процесс закроют после третьего заседания, создадут какой-нибудь повод. Но я не угадал — все произошло раньше". "Я глубоко разочарована решением суда,— заявила "Ъ" адвокат Москаленко.— Я понимаю судью, ему хочется довести процесс до конца. Но закрытие процесса вредит всем его участникам". По мнению адвокатов, при закрытом рассмотрении резонансного дела об убийстве известной журналистки "установить истину теперь будет сложнее". "Просто изначально была установка закрыть процесс,— уверен господин Мусаев.— От кого? От лиц, его скомпилировавших. Все понимают, что такое сфабрикованное дело просто нельзя "светить"".
Фабула прозвучала без всякого мотива
После перерыва гособвинитель Юлия Сафина уже в закрытом режиме изложила фабулу обвинения присяжным. По версии обвинения, трое из четверых подсудимых — братья Махмудовы и Сергей Хаджикурбанов — являются участниками убийства Анны Политковской 7 октября 2006 года: подсудимый Джабраил Махмудов находился в машине недалеко от дома Анны Политковской в то время, как его брат Рустам ждал свою жертву в подъезде ее дома. Третий брат Ибрагим якобы "караулил" машину журналистки на Садовом кольце. Исполнителем убийства обвинение считает именно Рустама Махмудова, который до сих пор не задержан. Подсудимый Хаджикурбанов, бывший милиционер, входивший в лазанскую преступную группировку, по версии следствия, является одним из организаторов убийства.
Причастность к убийству журналистки четвертого обвиняемого — бывшего сотрудника ФСБ Павла Рягузова следствием не доказана, и он проходит по отдельному эпизоду, связанному с вымогательством подсудимыми Рягузовым и Хаджикурбановым крупной суммы денег у предпринимателя Эдуарда Поникарова. На этот факт судья вчера обратил особое внимание присяжных — он повторил несколько раз, что в убийстве Анны Политковской подсудимый Рягузов не обвиняется.
Затем судья спросил, признают ли свою вину обвиняемые. На этот вопрос ответили не подсудимые, а их адвокаты, заявившие, что готовы доказать невиновность своих подзащитных в ходе судебного процесса. После этого суд определил порядок исследования доказательств и опроса свидетелей, которых в деле 55 (48 свидетелей представит обвинение и 7 — защита). Первым эпизодом, который суд рассмотрит уже сегодня, будет эпизод убийства Анны Политковской.
Между тем участники процесса отмечают ряд "погрешностей" в версии обвинения. "Следствие так и не сформулировало мотив преступления,— заявил "Ъ" адвокат Мурад Мусаев.— В речи обвинителя мотив не был назван вообще. В бумажном варианте обвинительного заключения говорится о том, что некие лица, недовольные деятельностью Политковской, заказали ее убийство. Но если речь идет о заказном убийстве, то почему не названа сумма "вознаграждения"? Про эти деньги вообще ничего нет — не ясны ни сумма, ни ее происхождение. Все обвинение состоит из догадок и предположений. Я с таким делом еще не встречался".
По словам адвоката, основным доказательством вины братьев Махмудовых служит их местонахождение в день убийства Анны Политковской, зафиксированное при помощи детализации соединений их мобильных телефонов. Однако, по мнению адвоката, такие данные могут быть косвенными уликами, но не основными. "Радиус действия телефонной вышки — километр, и это не значит, что мой подзащитный, находясь на Белорусской, был именно у дома Политковской, как это утверждает следствие,— говорит господин Мусаев.— Обвинение в адрес другого моего подзащитного, который якобы стоял на Садовом и ждал, когда мимо проедет машина Политковской, вообще нелепо — ну как можно стоять на Садовом и быть уверенным, что не пропустишь нужную машину?" По мнению адвоката, его подзащитные попали на скамью подсудимых, потому что "в этом деле нужно было кого-то посадить".
В свою очередь, главный редактор "Новой газеты" Дмитрий Муратов заявил "Ъ", что убийство Анны Политковской раскрыто "процентов на десять": "А вопрос с заказчиком остается открытым даже для следствия. Насколько мне известно, в материалах дела, которое сейчас рассматривает военный суд, о заказчике ничего не говорится".
Ольга Ъ-Алленова
История вопроса. Как закрывали слушания по громким делам
6 декабря 2000 года Московский окружной военный суд под председательством Владимира Сердюкова запретил присутствие СМИ при рассмотрении дела об убийстве журналиста "Московского комсомольца" Дмитрия Холодова. Судья счел, что пресса могла разгласить показания обвиняемых и помешать "установлению истины".
28 февраля 2003 года судья Северо-Кавказского окружного военного суда Виктор Костин объявил закрытым процесс по делу полковника Юрия Буданова, обвинявшегося в убийстве чеченки Эльзы Кунгаевой. О закрытии попросил подсудимый, заявивший, что ему мешают фото- и телекамеры, а также большое количество людей в зале. Репортеров, заранее получивших аккредитацию, на слушания допускали.
6 декабря 2005 года в ходе предварительных слушаний Мосгорсуд закрыл рассмотрение дела об убийстве главного редактора российского журнала Forbes Пола Хлебникова. Причиной названо появление в деле материалов, содержащих государственную тайну.
5 апреля 2006 года Мособлсуд объявил о проведении в закрытом режиме процесса по делу бывшего полковника ГРУ Владимира Квачкова и бывших десантников Александра Найденова и Роберта Яшина, подозреваемых в покушении на председателя правления РАО "ЕЭС России" Анатолия Чубайса. Слушания закрыли в "интересах безопасности их участников" по просьбе адвокатов потерпевшего.
17 октября 2007 года Мосгорсуд объявил, что дело экс-сенатора от Калмыкии Левона Чахмахчяна, обвинявшегося в мошенничестве, будет рассматриваться в закрытом режиме в связи с "требованиями действующего законодательства". По словам представителей защиты, закрыть процесс могли из-за нарушения закона спецслужбами, которые прослушивали телефон обладавшего иммунитетом сенатора.
24 марта 2008 года Мосгорсуд по требованию гособвинения закрыл "в целях обеспечения безопасности участников" слушания по делу банкира Алексея Френкеля, подозреваемого в организации убийства первого заместителя председателя ЦБ Андрея Козлова. Как заявило обвинение, вдова господина Козлова стала получать угрозы от неизвестных.