Кино-2014: Чем заняться мертвецу в Геленджике
В прокате Иркутска и области – «Горько! 2», нелепое продолжение резонансной российской комедии.
«Горько! 2» (16+). Режиссер: Жора Крыжовников. Россия, 2014
Геленджик, наши дни. В прошлом году ни на что не годного Ромку (Егор Корешков) и непутевую Наташку (Юлия Александрова) угораздило друг на друге жениться – в этом году они закономерно сидят на бобах и на шее у Ромкиных родителей. Более того – казавшийся столь преуспевающим Наташкин очтим Борис Иванович (Ян Цапник), в первой части глядевший эдаким сверхчеловеком – всевластной и всемогущей хитромордой личностью, нынче проворовался, обанкротился и вынужденно поселился у падчерицы (то есть тоже уселся на шею Ромкиных стариков).
Но бестия Борис Иванович отнюдь не собирается вести существование приживала и нищеброда – у него, прямо как у Корейко, имеется чемодан денег, насчет которых он трясется днем и ночью. Главная проблема в том, что денежки-то чужие, и нанятые их законными владельцами выбиватели долгов вот-вот доберутся до рыхлого тельца Бориса Ивановича и заставят-таки его похудеть, если не помереть.
Главным украшением сиквела стал Александр Робак (справа, естественно), которого после этой роли допустимо называть «новым Пореченковым»
«Помереть? А это идея!» – внезапно осеняет Бориса Ивановича. И вот он уже лежит в гробу с плотно зажмуренными глазами, а родственники заказывают могильщиков, оркестр и сзывают толпу народа на похороны, которые должны пройти максимально реалистично. А потом, как надеется «труп», любимая падчерица (больше просто некому) обязательно его откопает. Но вот на похороны заявляется бывший сослуживец «покойного» Витька Каравай (Александр Робак), и Бориса Ивановича это почему-то пугает еще больше, чем вероятность расстаться со своим чемоданчиком.
А вот и тот самый «мертвец» с чемоданом вместо сундука
Мало какой отечественный фильм последних лет повсеместно получал нелицеприятную характеристику «кино для быдла» настолько же часто, как прошлогоднее «Горько!». С другой стороны, это самое «Горько!» неожиданно стало прокатным хитом. Ситуация напоминала поучительное описание лунной «Газеты для дураков», приведенное в «Незнайке на Луне» Н. Н. Носова: «Каждый, кто покупал «Газету для дураков», говорил, что он покупает ее не потому, что считает себя дураком, а потому, что ему интересно узнать, о чем там для дураков пишут».
Вот и в нашей с вами России, судя по всему, нет недостатка в тех, кому дико интересно, о чем это таком интересном отечественные быдлокиношники снимают для презренного быдлонаселения. На поверку, впрочем, весь распиаренный «быдлизм» прошлогоднего «Горько!» проистекал лишь из того обстоятельства, что фильм был сделан в стилистике свадебного видео и напоминал этакий сборник соответствующих «приколов», будто нахватанных на необъятных просторах Рунета и сшитых ловким режиссером в единое целое.
Сами по себе эти приколы, конечно, удручающие – назвать «Горько!» хорошей комедией можно или с большого бодуна, или попросту от небольшого ума. Тем не менее «Горько!» действительно оказалось первой за долгое время «универсальной» отечественной картиной, в которой каждый русский зритель мог увидеть что-то свое. Кто-то разглядел лишь «большую ржаку» и сумел, соответственно, всласть поржать. Зрители же поумней да посдержанней не могли не обнаружить в «Горько!» жутковатый, но донельзя правдоподобный портрет российского обывателя образца 2013 года. А те, кто стонут от засилья быдлоформата, не на то дерево лают: негодуйте тогда уж на «Камеди клаб».
Из персонажей первой части по-прежнему радует лишь неистовый дядя Толя (слева) – вечно молодой, вечно пьяный
Все это было лишь максимально растянутой присказкой, потому что собственно обсуждаемая «сказка» (то бишь «Горько!» № 2) – это уже и не «портрет», и не «веддинг-видео», и не «быдлостайл», а просто черт знает что. Бессмысленная бесовщина и беспощадная бестолковщина. Понятно, что до того, чтоб снять комедию про настоящие похороны (а-ля «Уикенд у Берни»), наши киношники еще не доросли. Но фильм про подложные похороны как раз и оказался фальшивым с первого до последнего кадра. Это уже не «Горько!», а как минимум «Гнусно!».
