«Порнография духа» «гнилого интеллигента»

30 лет назад вышел бессмертный советский телесериал «Жизнь Клима Самгина» – аутентичная экранизация самой откровенной книги Максима Горького, один из длиннейших отечественных фильмов XX века и уж точно наиболее масштабное телевизионное произведение, снятое на студии «Ленфильм».

Типичный русский интеллигент предреволюционной закваски Клим Самгин (Андрей Руденский) напрасно рождается, бездарно живет и нелепо умирает в эпоху нескончаемых потрясений начала двадцатого века. Самгин – невольный свидетель всех ключевых событий, происходящих в агонизирующей, на глазах загибающейся империи: борьба жандармерии с подпольными молодежными кружками, Ходынка, Кровавое воскресенье, первая русская революция, Первая мировая война и Февральская революция проносятся перед ним и через него, как вихрь. Эта буря не сбивает Клима с ног не столько в силу его мнимого везения, сколько по причине его отстранения от всякой результативной деятельности.

В 14-серийной «Жизни Клима Самгина» удивительным было все. И то, что сериал поставил прекрасный, но скорее комедийный режиссер Виктор Титов. И то, что фильм, снятый к 120-летию со дня рождения Горького, оказался столь противоречащим тому портрету писателя, который идеологизированные учителя вдалбливали в головы нескольких поколений школяров.

А главное – то, что за каких-нибудь 3 года мастеровитый Титов снял 16 часов изумительного киноматериала, из которого невозможно выбросить ни кадра, ни реплики, не говоря уже о конкретных сценах. Не секрет, что одноименный горьковский талмуд, намного превосходящий по объему «Войну и мир», способен осилить не всякий. Режиссер же, с превеликим уважением относясь к исходному тексту, всего лишь сократил присущие роману длинноты, ляпы и прочие шероховатости. Получился форменный киношедевр – и одновременно превосходное художественно-публицистическое пособие по русской истории начала прошлого века.

Как и роман Горького, картина Титова лишь на первый взгляд кажется затянутым разоблачением «гнилого интеллигента». На самом деле это произведение вовсе без героя: вечный наблюдатель Самгин – идеальная фигура для романа, в котором на первый план выходит фон. И это, конечно, очень страшный фон: фильм от серии к серии становится все более жутким.